В исторических текстах присутствуют более чем забавные бытописания жителей Камчатки. Привожу два небольших отрывка (пунктуация и орфография скорректированы в пределах необходимого; авторский текст не изменён и не цензурирован). Итак, Камчатка, какой её описали 200–250 лет назад.

Пиры у них бывают, когда один острог соседей вздумает потчевать, особливо когда где бывает свадьба, или великой какой промысел, а препровождаются наибольше в объядении, в пляске и пении. В таких случаях хозяева гостей потчуют большими чашами опанги столь довольно, что их рвёт по нескольку раз.

Иногда употребляют для веселья и мухомор, известной оной гриб, которым у нас обыкновенно мух морят. Мочат его в кипрейном сусле, и пьют оное сусло, или и сухие грибы, свернув трубкою, целиком глотают, которой способ в большем употреблении.

Первой и обыкновенной знак, по чему усмотреть можно человека, что его мухомор разнимает, — дёргание членов, которое по прошествии часа или меньше последует, потом пьяные как в огневой бредят; и представляются им различные привидения, страшные или весёлые, по разности темпераментов: чего ради иные скачут, иные пляшут, иные плачут, и в великом ужасе находятся, иным скважины большими дверьми, и ложка воды морем кажется. Но сие о тех разуметь должно, которые чрез меру его употребляют, а которые немного, те чувствуют в себе чрезвычайную лёгкость, веселие, отвагу и бодрость, так как сказывают о турках, когда они опия наедаются.

Сие примечания достойно, что все, кои мухомор едали, единогласно утверждают, что какие они сумасбродства тогда ни делают, всё делают по приказу мухоморову, которой ими повелевает невидимо. Но все действия их столь им вредны, что если бы за ними не было присмотру, то бы редкой оставался в живых. Я о проказах камчатских, каковы они делают, не упомяну, ибо сам их не видывал, и камчадалы сказывают о том неохотно, но может быть, что у них дальних и не бывает, для того что они в него въелись, или что не употребляют чрез меру. Что ж касается до казаков, которые оной едали, то сообщу я некоторые сумасбродства, которые я отчасти сам видел, а отчасти слышал от самых тех, кои их делали, или от других людей, коим не верить нельзя.

Денщику подполковника Мерлина, которой был на Камчатке у следствия и розыску, приказал мухомор удавиться с таким представлением, что все ему дивиться будут. И сие действительно бы учинилось, если бы не сберегли его товарищи.

Другому из тамошних жителей показался ад и ужасная огненная пропасть, в которую надлежало быть низвержену: чего ради по приказу мухомора принуждён он был пасть на колени и исповедовать грехи свои, сколько мог вспомнить. Товарищи его, которых в ясачной избе, где пьяной приносил покаяние, было весьма много, слушали того с великим удовольствием, а ему казалось, что он втайне пред богом кается о грехах своих. По сей причине подвержен он был нарочитому посмеянию, ибо между тем сказывал то, о чём не всякому знать надлежало.

Некоторой служивой едал, сказывают, мухомор умеренно, когда ему в дальней путь идти надлежало, и таким образом переходил он знатное расстояние без всякого устатку; наконец, наевшись его допьяна, раздавил себе яйца и умер.

Бывшей у меня в толмачах большерецкой казачий сын, опоённый мухомором в незнании, разрезал было себе брюхо по приказу мухоморову, отчего насилу его избавить успели, ибо уже в самом замахе руку ему сдержали.

Камчадалы и сидячие коряки едят мухомор и тогда, когда убить кого намеряются. Впрочем, у сидячих коряк мухомор в такой чести, что пьяному не дают мочиться на пол, но подставляют посуду, и мочу его выпивают, отчего так же бесятся, как и те, кои гриб ели: ибо они мухомор получают у камчадалов, а в их сторонах не родится. Умеренное употребление — четыре гриба или меньше, а для пьянства едят до десяти грибов.

С. П. Крашенинников, «Описание земли Камчатки», гл. «О пирах и забавах камчатских» (1755).

Кому известен секретный рецепт приготовления напитка на кипрейном сусле?

Камчадалы страстны столько к крепким напиткам, что не могут никак противостоять соблазну. Приехавший в острог купец подносит тотчас чарку вина своему хозяину безденежно; камчадал выпивает и просит другую, за которую уже платить должен; скоро покупает он третью, четвёртую и так далее. Когда находится ещё в чувствах, тогда пьёт вино без примеси; когда же опьянеет, то дают ему пополам с водою. Купцы, чтобы камчадалы не приметили такого обмана, возят вино в сосуде, называемом флягою, которая разделена внутри на две неравные части; меньшая наливается вином несмешанным, а большая весьма слабым. Сего последнего даёт купец камчадалу до тех пор, пока он не упадёт бесчувствен...

И. Ф. Крузенштерн, «Путешествие вокруг света», гл. «О нынешнем состоянии Камчатки» (1805).